СТРАНИЦЫ ИСТОРИИ

В ноябре 1941 года фашисты планировали сомкнуть блокаду Москвы под Кимрами

Кимры — город уникальный. Он многим чем известен. А еще такой факт из истории: именно под Кимрами немцы планировали сомкнуть блокаду Москвы. Ровно 75 лет назад, в ноябре 1941-го. А в октябре 41-го, тоже 75 лет назад, попала в окружение и была уничтожена первая кимрская дивизия. Печальная дата.

Мы беседуем с Покудиным Владимиром Петровичем, директором краеведческого музея. «Кимряки, — сказал он, — необыкновенной смекалистостью отличались на войне, — разведчиками были, саперами. — Я даже в документах 19 века нашел запись про кимряков: «сметливые люди» — так было написано».

ИХ НАЗЫВАЛИ "ДИВИЗИЯ САПОЖНИКОВ"

— Владимир Петрович, сколько население города было на момент начала Великой Отечественной?

— Около сорока тысяч.

— И 25 тысяч призвали? Я такую цифру читала.

— Я думаю, призвали больше, потому что эта цифра приблизительная. Но 25 тысяч призвали не одновременно, а за всю войну.

— Все равно много. Сейчас бы столько не собрали в Кимрах, я думаю.

— Причем Горицкий район тогда был отдельным районом, у них своя статистика.

— Город Калинин был занят немцами, а Кимры нет. Но вероятность была?

— Вот то знаменитое 16 октября, когда опустела Москва, когда все начали бежать, когда немец в 30 километрах от Москвы, была паника, руководители крупных предприятий рванули из Москвы, Сталин остался в Кремле и остановил панику. В Кимрах, говорят, тоже был такой момент. Мало того что Сталин остался в Москве, он еще провел парад 7 ноября.

— Значит, была в Кимрах паника?

— Ну, настроения были всякие. Кое-где начались разговоры: как хорошо, что немцы пришли — сразу вылезли все предатели.

— Были такие?

— Были. Я читал воспоминания нашего знаменитого профессора Базанова, это был первый председатель уездного исполкома, которого Калинин взял в Москву. Он сам из деревни Молостово, недалеко от Ильинского. Так вот, там описаны эти дни октябрьские, когда немцы подошли к Москве, он говорит, что было ясно даже среди профессоров, кто именно ждет прихода немцев. Это, конечно, частности. А общий порыв был абсолютно патриотический. У нас по Кимрам 500 добровольцев сразу ушло. Должен сказать, наш военкомат работал как часы в то время. Первыми, буквально в первый день, призвали так называемых наблюдателей за воздушными целями, это такая военная специальность. С 24 июня пошел уже крупный призыв, уходили на фронт сотнями.

— Не растерялись, значит.

— Каждый день и в огромном количестве были отправки. Одновременно проходили занятия по ПВО здесь, в городе. Все было хорошо организовано. Уже в начале июля сюда прибывает командование 260-й дивизии, и через пять дней начинается призыв в дивизию. До 20 июля она была сформирована.

-Это которая называется первая кимрская дивизия?

-Ну, это считается кимрская. Надо сказать, эта дивизия шла не по мобилизационному плану, а по отдельному указу Государственного комитета обороны.

— Почему?

— В эту дивизию призывались люди старших возрастов — те, кто не попадал по основному призыву.

— А сколько лет им было?

— За сорок. Их еще называли «дивизия сапожников». Отдельно шли срочники, отдельно — кто в запасе и отдельно эта дивизия. По всему Советскому Союзу был специальный указ. В Калининской области набрали три дивизии, это 290-я Калязинская, 260-я Кимрская и 298-я Калининская. Из нашего и из Горицкого районов было четыре с половиной тысячи человек при боевом составе десять тысяч. Потом они расположились по всем полкам, было три полка — находились они в Абрамовском бору, в Мыльцевке и в районе Лыжников.

— В палатках жили?

-Да. Проходило обучение, их распределяли по ротам, и 4-5 августа их посадили в эшелоны, отправили в Москву, далее через Тулу в Брянск. Там они заняли оборону в составе 50-й армии в районе Жерятино.

— И попали там в окружение.

— Они держали оборону до конца сентября. Этот факт был известен, но нам, нашему музею, надо было уточнить, где конкретно это было, когда было. Ведь в чем была сложность по дивизии? Она действительно попала в окружение и не сохранились списки боевого состава. Сейчас появилась возможность что-то найти благодаря замечательной базе данных Министерства обороны, которая есть в Интернете. Эта база позволяет узнать столько, сколько ни один исследователь ни в одном архиве не найдет.

— Что за база?

— База данных по погибшим во время войны и о награжденных. Это Подольский военный архив создал сайт, туда копируют документы: донесения о потерях, донесения из госпиталей и разного рода сведения.

— Сколько всего погибло кимряков?

— По официальным данным, двадцать пять тысяч призвали, двенадцать с половиной погибли.

— Каждый второй.

— Самые большие потери это в 260-й дивизии. Кто-то в плен попал, кто-то был убит, кто-то попал в другие части. Но самое главное, знамя свое 260-я дивизия вынесла, она вышла, но была расформирована командующим фронта Тимошенко и была соединена с 290-й дивизией.

— Про Кимры в годы войны еще расскажите. Как жил город?

— Когда началась война и когда приблизился фронт, здесь, параллельно с призывом, проходило формирование истребительных батальонов и партизанских отрядов. Партизан отправляли в район Московского моря, там уже фронт проходил. Вот, кстати, отец Надежды Константиновны имеет прямое отношение к партизанскому движению. Скажите пару слов про это.

Н.К.Постникова, сотрудник музея: У меня папа ушел на фронт добровольцем, он 1928 года рождения, ему на начало войны было 13 лет. У него погиб на фронте брат, пришла похоронка — «пропал без вести», и папа с патриотическим чувством «пойду воевать за брата» ушел в партизаны, правда, сказал, что 26-го года рождения. Он был в отряде Александрова, нашего земляка. Папа об этом не любил рассказывать, и узнала я про то, что он был в партизанах, случайно, когда была в пионерском лагере. К нам в лагерь приехал Александров и стал рассказывать, что с поля боя его вынес мальчишка совсем, и как раз к нам приехали родители, был родительский день. И Александров говорит: так вот этот мальчишка, он его узнал. Но папа был уже инвалидом, на фронте он потерял ногу.

— Как на фронте? Он же партизаном был.

— Они участвовали в боях тоже, и у него есть выписка, когда его ранили, когда была произведена ампутация. Но это было в начале войны. Я читала, что в то время раненым ампутировали руки, ноги, а потом вышел приказ Сталина, что надо лечить, а не ампутировать. Поэтому в пятнадцать лет мальчишка остался без ноги. Он приехал из госпиталя и сидел на вокзале — боялся идти в деревню, что люди увидят его на костылях. И, кстати, мы уже потом узнали про судьбу старшего брата, вот Владимир Петрович помог. Его родители так и умерли, думая, что он пропал без вести. А узнали, что он был ранен и погиб уже в конце войны. Но ошибка вышла, родителям написали, что он из Кемеровской области, написали, что родственники не явились, по данному месту они не проживают.

— Кимрский-Кемеровский созвучно, поэтому и перепутали.

— Кстати, я этим занимаюсь, и название нашего города — Кимры — как только не перевирали. Варианты самые разнообразные. Так вот. У нас в Кимрах было два рабочих батальона сформировано.

— Рабочие батальоны — это простые люди, гражданские?

— Нет, это военные соединения, которые состояли из людей старше пятидесяти. Они укрепления рыли под Москвой и по всему периметру Кимр. Когда враг приближался к Москве, у нас здесь было очень много войск, в каждой деревне стояли. Здесь стояла 376-я дивизия в районе Нутромы, даже приезжал зам.наркома маршал Ворошилов, чтобы их поторопить и они прямо отсюда шли маршем в бой под Клин. В районе кимрской бани был наведен пантонный мост, чтобы войска шли прямым потоком. Войск было очень много. В районе порта стояло много «Катюш» и при подходе немцев они должны были огнем накрыть всю эту территорию.

— Огнем накрыть город? Кимры?

— Здесь была глубоко эшелонированная оборона.

— Как это?

— Это когда войска стоят один за другим. Не просто линия и дальше ничего, а друг за другом. Дальше пропускать было нельзя, там уже начиналась глубинная Россия.

— Серьезная у нас территория была.

— Да. По определенным планам немцы хотели завершить окружение и оставить Москву на зиму. Сделать то же самое, как блокада Ленинграда. Потому они и делали «клещи», от Калинина с одной стороны и со стороны Дмитрова — с другой, замкнули бы как раз в районе Кимр. Мы просто расположены так.

— А Кимры бомбили?

— Да, были такие случаи, несколько раз, у нас осколки хранятся в музее. Горицы бомбили, район Белого Городка и в районе Неклюдова. В Кимрах снаряды упали возле администрации, на Кирова 13, в районе почты и здесь, напротив музея. По воспоминаниям, был такой эпизод, когда немецкие мотоциклисты проехали спокойно до Кимр, здесь их арестовали.

Н.К. — По всему периметру Кимр были выкопаны противотанковые траншеи, люди после работы шли и копали.

В.П. — Все верили, что война будет выиграна. Все учреждения работали, все были на своих местах. Конечно, и трусы были. Сейчас можно найти по базе данных фамилии кимряков, осужденных военными трибуналами.

— Значит, предатели были? Власовцы тоже были?

— У нас с Власовым связано имя Перхурова, это «дворянское гнездо». Один из Перхуровых был начальником штаба у Власова.

— Какое «дворянское гнездо»?

— На Малой Пудице было село Шерипово. Здесь дворянский род Перхуровых с 17-го века. Из него происходит полковник Александр Николаевич Перхуров, герой войны 12-го года, памятник ему стоит в Понизове на кладбище. Это район Устинова, Симонова, там стоит старинная церковь и кладбище, где похоронены родители Туполева, и там рядом остатки дворянской усадьбы Перхуровых. Оттуда же происходит руководитель Ярославского восстания 18-го года.

— С вами интересно разговаривать, много о чем можно узнать, но давайте вернемся к Великой Отечественной.

— Из воспоминаний подростков, а их много работало на заводах, Савеловском заводе в том числе — так вот, несмотря на то, что моста через Волгу не было, надо было переправляться, нельзя было опаздывать, дисциплина была.

— А как они переправлялись?

— Зимой по льду, летом на лодках, весной и осенью тоже как-то переправлялись. Завод эвакуировали в Омск , а мастерские остались. Делали ротные минометы, мины даже делали, у нас в музее есть образцы.

Н.К. И собирали так называемые «заблудшие» станки. Когда эшелоны со станками бомбили, они были разбросаны по многим районам, сюда их свозили и на нашем заводе собирали.

— Я бы хотел еще сказать о награжденных. У нас десять Героев Советского Союза, в основном это летчики. И есть очень известные, которые создавали методологию, то есть борьбу с определенными немецкими самолетами. Общее число десять тысяч награжденных кимряков. Несколько тысяч орденов Красной Звезды, несколько сотен Красного Знамени, под тысячу орденов Отечественной Войны. Около четырехсот награжденных только Орденом Славы, из них человек двадцать имеют два Ордена Славы.

-А у Кириллова три Ордена Славы, его именем названа улица в Савелово. Я про него читала, он был простой колхозник, жил в деревне Жижимориха. А после войны вернулся туда же, жил и работал в Жижиморихе этой.

— Он уже в возрасте был, когда призывался, на войне был сапером и в разведку ходил.

-Из деревни, а какой молодец.

— Сказывались на войне характерные черты кимряков — это удивительная сметливость, что отмечали еще в 19 веке. Я очень много нашел наградных крестов на кимряков, которые служили именно в разведке, и они отличались храбростью и смекалкой.

-Какие еще наши улицы носят имена героев?

-Русаков, Топориков. Это вообще молодые ребята, восемнадцати-девятнадцати лет. Топориков был один из первых десантников, он служил в Псковской дивизии, и за переправу Днепра получил звание Героя Советского Союза. Уже позже пропал без вести, погиб. Они оба погибли,Топориков и Русаков.

— Еще улица Марии Тюриной.

— Это медсестра, которая попала в плен к немцам, и считается, что они ее танками разорвали. Я пока не нашел об этом документов. У нас в музее есть ее небольшая фотография, она училась в медучилище.

Н.К. — Владимир Попов, который повторил подвиг Николая Гастелло, выпускник 13-й школы. Он направил горящий самолет во вражескую колонну, это было в 1944 году.

— Его улицы в Кимрах нет?

-На самом деле у нас улиц не хватит, чтобы называть. Много разведчиков, много летчиков. Мне принесли документы из семьи Кличулиных, деревня Наумово Горицкого района, два летчика, один служил на Северном флоте, другой — на Черноморском. Один погиб при бомбардировке Киркинеса, а другой на Черном море. Орденов полная грудь у одного и другого, и оба погибли.

— Даже гордость берет. Это ведь не из кино, а это наши родные, родственники.

-Кстати, большинство из фронтовиков, кто вернулся, о войне вообще не говорили.

— Почему?

-Не хотели вспоминать. Единственно, может, когда выпьют. После войны очень много мужчин пошли в школу работать учителями, директорами. У них была удивительная доброта к детям. Потому что, пройдя такие испытания, видя все зверства… Это удивительный подвиг советского народа. Подвиг еще в том, что не было силы на земле, которая способна была справиться. Ни одна страна не могла. Франция противостояла несколько дней, Польша — несколько дней и так далее. А наш солдат на этой ненависти к врагу дошел до победы.

Н.К.- Но после войны они не озлобились, почему и шли в школы, любили детей.

— Мы нашу беседу закончим на том, что мы, кимряки, очень горды, что у нас такие предки, такие родственники.

-И у нас еще непочатый край работы — не отдана дань памяти тем людям, которые погибли ради нас.

-Лучшая дань памяти, это сделать так, чтобы процветал наш город. Спасибо вам за интересный рассказ.

Ирина Кушматова