Нет оправдания

Неожиданная смерть  Егора Гайдара  вызвала всплеск активности его поклонников, а также обострила интерес к недавней истории в более широких кругах

В этой связи уместно вспомнить, как не очень давно радио  «Эхо Москвы»  просвещало слушателей по поводу  реформ  90-х  годов.  «Просвещал» аудиторию вечером по четвергам Евгений Григорьевич Ясин,  научный руководитель Высшей школы экономики.  Организовано  было «просвещение» явно по образцу общений Путина с народом.  Тема острая,  в высшей степени дискуссионная,  а дискуссии фактически нет.  «Просветитель» декларирует готовность не уходить от острых вопросов.  Но на самом деле реальной дискуссии с реальными «оппонентами»  не ведет.  Он отвечает на вопросы и замечания слушателей по своему выбору и по выбору ведущей,  которая на его стороне.  «В принципе» «Эхо Москвы»  справедливо гордится «плюрализмом».  Но в данной серии передач никакого «плюрализма» не было.  Представлена была только одна точка зрения,  что совершенно естественно для радикальных борцов против монополизма.  В одном отношении «просветитель» позволял себе  минимальную самокритику.  Она относится к дореформенному прошлому.  Многие реформаторы,  в том числе сам Ясин и Е.Гайдар,  сделали карьеру в советские времена в соответствии с тогдашними правилами игры.  «Мы»,  дескать,  не были экономистами,  «мы» были марксистами.  Теперешние разговоры бывших марксистов неплохо иллюстрируют ущербность тогдашнего марксистско-ленинского образования.  Наверняка они вспомнят (если им напомнить) ленинскую установку по отношению к своим ошибкам.  Он сам показывал пример и учил прочих открыто признавать свои ошибки,  учиться на них, извлекать уроки  на будущее.  Отношение к своим ошибкам лучше всего характеризует и партии,  и личности;  свидетельствует об уровне интеллекта и (в еще большей степени) о силе духа.  Бывшие марксисты не формулировали публично отречения от этой,  в числе прочих,  ленинской установки,  но фактическое поведение их абсолютно ей противоположно.  Их спрашивают в лоб    какие именно ошибки,  по крайней мере главные,  допустили реформаторы  90-х  годов,  а они все отрицают и ничего не признают.  Не истину они ищут,  а оправдания,  валят все,  естественно,  на предшественников и на объективные обстоятельства.  Не было,  якобы,  объективных возможностей для существенно лучшего варианта тогдашнего «развития»,  чем реализованный фактически под водительством  Ельцина-Гайдара-Чубайса.  Чубайс признавал,  правда,  «некоторые» ошибки,  однако довольно-таки хитрым,  хотя, в сущности,  примитивным, образом.  Наверняка он делал гадости сознательно,  зато потом,  когда «дело» было сделано,  «признавался».  Ошибся, мол, было дело, недоглядел,  зато теперь осознал,  исправился,  «уже действует» во имя исправления положения.  А потом по другому поводу  «делал дело» по той же схеме.

          Для тех,  кто не лишен здравого смысла,  и потому согласен с Лениным,  теперешнее поведение «исторических» реформаторов надежно подтверждает,  что ни здравого смысла,  ни силы духа в этих самых реформаторах нет и никогда не было.  Были претензии,  были амбиции,  были безответственность и авантюризм.  Осталась жажда самовосхваления и самооправдания.  Поскольку мало кому улыбается оправдывать их «исторические свершения»,  не говоря уже о восхвалении.  Достаточно прослушать ясинские жалкие слова в эфире «Эха»,  чтобы убедиться в этом.  Не народ им жалко и не страну,  а только себя и кучку «своих».  Образы этих «персонажей» могут служить великолепной иллюстрацией к размышлениям великого русского писателя Николая Васильевича Гоголя по поводу «пошлости пошлого человека».  Примерно в таком же смысле (отсутствия интеллектуальной самостоятельности и силы духа при больших амбициях) обзывал «пошляками» многих своих «оппонентов» В.И.Ленин.  Можно во многом с пошляками соглашаться.  Я  «тоже» был несколько удивлен,  прочитав писания Гайдара, тем,  что кое в чем с ним согласился.  Но разбор согласий-разногласий по существу  — это другая тема,  заслуживающая отдельного серьезного разговора.  Здесь же уместно напомнить несколько эпизодов,  свидетельствующих об уровне интеллекта и силы духа упомянутых «персонажей        ».

          В самый канун думских выборов  1995 года  Е.Гайдар решился на публичную дискуссию в телевизоре с коммунистическим «оппонентом».  КПРФ  выставила московского адвоката Юрия Иванова.  Гайдар выглядел жалко и убого.  Толковый мужик,  привыкший к публичности,  разбил его в пух и прах.  Миллионы зрителей испытали эстетическое удовольствие,  видя,  как запросто  Иванов игнорировал заготовленные Гайдаром для оправдания бумажки,  как бестолково,  неуверенно и неубедительно знаменитый реформатор пытался ответить на простые,  понятные и естественные аргументы незнаменитого «оппонента».  Миллионы видели и другое  «явление» Гайдара в телевизоре.  Николай Сванидзе в высшей степени остроумно «организовал дискуссию» Гайдара с Александром Руцким.  Он предложил Руцкому подискутировать не с живым Гайдаром,  которого «в этот момент» «не было в Москве»,  а с предварительно записанным выступлением Гайдара,  в котором никогда не нюхавшая пороха канцелярская крыса призывала боевого летчика,  неоднократно смотревшего в лицо смерти, «быть мужчиной» и проявить «политическое мужество».  Злейший враг не додумался бы «подбросить» ослам-пропагандистам худшей глупости.  Это была,  очевидно,  частная инициатива и коллективное творчество обоих гениев пиара.  Руцкой взбесился  (или очень натурально изобразил,  что взбесился),  обозвал Гайдара «щенком» и с явным удовольствием сожрал пропагандистские очки,  с неожиданной любезностью подаренные ему «творческими» болванами.  О чем говорят упомянутые эпизоды?  Нет у Гайдара способностей к живой публичной полемике,  нет у него уверенности в своей правоте,  трусит он при столкновении лицом к лицу с неудобными «оппонентами».  И к управленческой деятельности никаких способностей у него нет.  Ни до,  ни после своего «исторического» реформаторства ни в каком управлении он не преуспел,  да и не пытался что-то подобное делать.  Гениальные преобразователи  долго, вероятно,  напрягали мозги, чтобы додуматься до столь уникального решения.  Один взялся за труднейшую задачу кризисного управления,  не имея никаких способностей и никакого опыта управления вообще.  А другой назначил на эту ответственнейшую роль столь подходящую персону.  Впрочем,  я думаю,  возможности Ельцина были сильно ограничены,  и не только интеллектуальные.  Его власть не была прочной.  Он боялся сильных, самостоятельных и способных людей вроде Примакова или Лужкова.  В 1998 году он призвал Примакова от полнейшей безысходности.  И наверняка в тот же самый момент начал готовить отставку мавра,  как только тот сделает свое дело.  Примаков справился с кризисным управлением неизмеримо лучше Гайдара.  За то и прогнал его Ельцин.  Об этом геройстве не вспоминают почему-то поклонники первого в российской истории царя-демократа,  хотя логика явно та же,  что и в назначении Гайдара.

          До своего геростратовски-знаменитого реформаторства Гайдар трудился в главной газете страны,  центральном органе  Коммунистической партии,  то есть в «Правде».  Он заведовал там экономическим отделом.  В то время я познакомился с ленинградским корреспондентом «Правды» Н.Волынским  и предложил опубликовать проект выхода из кризиса,  в который ввергла страну безмозглая политика Горбачева.  Вряд ли Волынский всерьез верил в спасение страны по предложенному рецепту,  но он не видел в «проекте» ничего,  противоречащего здравому смыслу,  и считал полезным его публичное обсуждение в газете.  Решал вопрос о публикации Гайдар.  Он «решал» его не один год,  откладывая под разными предлогами вплоть до своего ухода из «Правды» в катастрофическом для страны и «звездном» для него 1991 году.  Я многократно переделывал текст в соответствии с меняющейся ситуацией,  но не получил от начальства,  то есть Гайдара,  ни одного замечания по существу.  Этот текст,  переделанный еще раз после «путча»,  был напечатан 26 октября на стр.2  после бегства великого ученого из ставшей оппозиционной «Правды» под заголовком  «Валюта против инфляции».  Предлагалась финансовая стабилизация через повышение цен с уравнительной компенсацией и переход на «валютный хозрасчет»,  то есть оценку хозяйственной деятельности по конкурентоспособности на мировом рынке.  Теперь,  после ельцинско-гайдаровских реформ и путинской стабилизации,  страна неизмеримо дальше от конкурентоспособности,  чем в догайдаровские времена.  Этот эпизод,  досадный для меня и печальный для страны,  имеет ныне лишь малозаметное историческое значение.  Но он вполне определенно характеризует реформаторов.  После своего исторического подвига Гайдар лез из кожи,  пытаясь «объективно доказать»,  что в ситуации 1992 года не было возможности провести рыночные реформы с меньшими потерями,  чем при его «руководстве».  В этом я с ним согласен    против,  к примеру,  Г.Явлинского,  который по сей день не понял,  что его программа «500 дней» была не лучше гайдаровской.  Никто не доказал,  однако,  что не было возможности стабилизации с минимальными издержками в рамках социалистического выбора  — при наличии политической воли,  конечно.  Я согласен с Гайдаром в том,  что основная часть груза,  давившего экономику,  была очень быстро накоплена при Горбачеве,  точнее,  с 1987 года,  и это было следствием нарастающей слабости власти,  неспособной на необходимые непопулярные решения.  Но это было именно тогда,  когда Гайдар возглавлял экономический отдел «Правды»,  то есть занимал весьма важную позицию в государстве,  и принимал личное участие в этом безобразии.   Во всяком случае,  ни одним словом он не возразил тогда начальству,  зато делал все,  чтобы альтернативные предложения не обсуждались публично.  Впоследствии он вовсю бранил «коммунистический тоталитаризм» за подавление инакомыслия,  не вспоминая, естественно,  как сам это удушение осуществлял,  причем не при Сталине,  а при Горбачеве,  когда решали такие вопросы не наверху,  а на уровне газетно-телевизорных столоначальников.  Интеллектуальный уровень и моральный облик гениальных реформаторов полностью соответствуют,  вне всякого сомнения,  содержанию преобразований.  Чтобы делать либерализацию по Гайдару и прихватизацию по Чубайсу,  нужно-таки именно такое сочетание умственных способностей и уровня морали,  какое увидела страна в этих персонах.  От них сбежал даже Явлинский.  Рассуждая об истории,  Гайдар обвиняет большевиков в «беспринципности».  Простите,  а судьи кто?  В гайдаровских координатах я тоже,  разумеется,  «беспринципный»,  ибо не разделяю гайдаровских,  то есть предательских,  нравственных принципов.  В 1991 году ни я,  ни Волынский,  не подозревали,  что партийный товарищ,  фамилия которого внушала самое высокое уважение,  на самом деле предатель и поступает стопроцентно предательски,  намного хуже,  чем публицист того же направления  О.Р.Лацис,  который тоже предатель,  но,  по крайней мере,  тогда уже не прятался,  а честно прислал ответ,  который был открытым объявлением войны (между прочим,  с улицы Маркса и Энгельса, из журнала «Коммунист»…)

          Какое значение для нас имеют «исторические» воспоминания о событиях давно минувших дней?  Немалое.  Не меньшее,  во всяком случае,  чем теперешний всплеск активности политических банкротов в «массовой информации».  Пропаганда пытается если не отмыть добела черных кобелей,  то привить «воспитуемым» максимальную дозу «толерантности» к предательству.  Они рассчитывают на короткую память, после 10 лет путинской (вслед за Примаковым) стабилизации.  Наше дело  — разоблачать пропаганду,  напоминать людям существенные факты,  разъяснять заблуждения.  Причем особое внимание уделять не собственно реформаторству (тем, кто пережил,  нетрудно это вспомнить минимальным усилием памяти),  а роли предателей,  будущих реформаторов,  в годы горбачевской «катастройки».  Те, которые впоследствии бранили тогдашнюю власть за слабость и нерешительность,  в те критические годы изо всех сил давили на нее, усугубляли, как могли, ситуацию.  И они же делали все,  чтобы не допустить честного, свободного и открытого обсуждения неудобных для них вариантов.  Людям,  испытавшим на своей шкуре гайдаровщину,  легче понять,  чем до этого опыта,  что нельзя доверять предателям.  В высшей степени наивно доверять обещаниям тех,  кто сделал карьеру в «тоталитарной системе» в рядах «преступной организации»,  а потом мгновенно «прозрел» и предал вчерашних товарищей,  как только предательство стало выгодным для сегодняшней карьеры.  Кто предал один раз, наверняка предаст и второй.  Допустим, до «реформы» люди не знали,  что Гайдар предатель,  а после за него голосовали не очень многие.  Но то, что Ельцин и Собчак предатели,  все знали с самого начала.  Те,  которые за них голосовали,  получили,  в общем,  то,  что заслужили.  Слава богу,  нет худа без добра.  Вместе со страданиями получили опыт,  который очень дорого стоит.  Все,  кто способен чему-то научиться из своего собственного исключительно тяжелого опыта,  должны извлечь из него в высшей степени поучительные уроки.  А мы должны помочь людям в этом.

Напишите комментарий без цензуры

Ваш электронный адрес не будет опубликован.

css.php